Интервью Игоря Литовченко, Ведомостям (Россия)

[VladimirKiev]

— Как вам удавалось получать такие цены? Влияла структура рынка, уровень жизни на Украине, дар убеждения?

— Уровень жизни не влияет. При продаже оборудования они не заглядывают вам в карман, не делают расчет, сколько вы заработаете. Наверное, за счет дара убеждения (улыбается).

— В середине апреля была завершена сделка по объединению Vimpelсom Ltd. с Wind Telecom Нагиба Савириса. У объединенной компании пока что сохраняется дивидендная политика, предполагающая выплату в качестве дивидендов 50% свободного денежного потока «Вымпелкома» и «Киевстара». Не опасаетесь, что штаб-квартира будет требовать от вас значительных выплат для выполнения этих обязательств и сокращения долговой нагрузки?

— На этот год точно нет, потому что мы утвердили наш бюджет, уровень капвложений. Но этот бюджет не включает в себя инвестиции в развитие 3G. Если будет проведен конкурс на 3G-лицензию, мы сможем внутри себя перераспределить этот бюджет, не исключаю, что мы приостановим развитие FTTB. Хотя хотелось бы развивать и то, и другое. Рынок мобильных голосовых услуг практически не растет — если он вырастет на 1 млрд гривен, это хорошо (в 2010 г. вырос, по данным iKS-Consulting, на 1,2-1,3 млрд гривен примерно до 24 млрд гривен. — «Ведомости»). Все остальное мы должны получить от фиксированного и мобильного интернета, а также от дополнительных услуг.

— А как в целом вы оцениваете состояние украинской экономики?

— Я вижу стабилизацию и рост экономики по сравнению с 2009 г. Если в 2009 г. падение ВВП было 15%, то в 2010 г. рост более 4%, инфляция остановилась на уровне 10%. Макроэкономические показатели, которые влияют, значительно лучше, чем год назад. Нынешнее правительство занимает правильную позицию. Единственное, хотелось бы, чтобы правительство понимало значимость телекома для развития страны. Так, например, в России руководство страны озвучило, что телеком является одной из приоритетных областей развития экономики. В Украине этого пока нет.

Для Украины это очень важно, особенно в преддверии «Евро-2012», когда приедут гости со всего мира, которые все захотят получить доступ к скоростному мобильному интернету из любой точки. Сегодня единственная лицензия на 3G есть у «Укртелекома». Не уверен, что этот оператор сможет обеспечить в полном объеме потребности гостей и самих украинцев.

— Как на доходах «Киевстара» сказываются российско-украинские отношения?

— Никак. Все-таки мы национальный оператор и не концентрируемся на том, что наши акционеры норвежцы, россияне или главный офис у нас в Амстердаме. Я не вижу проблем, также нет и влияния — ни плохого, ни хорошего.

— Вы руководите «Киевстаром» уже 15 лет. Какой был самый сложный период?

— Каждый год преподносит свои неожиданности. Образно говоря, я создавал «Киевстар» своими руками. В 1993 г. в голову пришла идея, в 1994 г. мы ее реализовали. Год мы искали партнеров и инвесторов, перевстречались со многими европейскими операторами. В 1996 г. я познакомился с тогдашним руководителем Telenor Туром Хермонсоном в Питере, рассказал ему об Украине, о том, что есть такая компания и мы ищем партнеров по бизнесу. Он прислал консультантов, они все проверили и в итоге приняли решение, но только в конце 1997 г. А в 1996 г., когда мы выиграли тендер, мы познакомились с Ericsson. Они первые протянули нам руку помощи. Представьте: создается бумажная компания, которую не знает никто, она выигрывает тендер тоже благодаря Ericsson, который завозит свое оборудование. Мы подписываем кредитное соглашение с поставщиком, где мы закладываем абсолютно все. До этого я занимался совершенно другим бизнесом (торговлей компьютерной оргтехникой, цветными металлами и нефтью, международными перевозками), который был продан. Часть денег была вложена в развитие «Киевстара», но, естественно, объемов средств для телекомбизнеса у меня было недостаточно. Поэтому мы познакомились с инвестиционным фондом «Спутник» Леонида Рожецкина, потом пришла Telenor, которая в 1998 г. купила 35%. Затем ушел «Спутник», пришла «Альфа». Так и остались — «Альфа», Telenor и мы. Примерно четыре года назад мы продали свои акции «Альфе», как раз перед конфликтом между Telenor и «Альфой» до момента слияния. Сейчас я остался просто руководителем компании.

— А акционерный конфликт как сказался на «Киевстаре»?

— Я могу сказать, что в этот период мы показали такой отличный результат, как никогда. Единственная проблема, которая была в этот период, — это кризис. Перед кризисом на счетах «Киевстара» скопилось больше $2 млрд нераспределенной прибыли. Когда грянул кризис, в течение трех месяцев мы потеряли около $500 млн за счет изменения курса. Я думаю, что этот факт сыграл немаловажную роль в том, что акционеры сели за стол переговоров.

— Не жалеете, что продали долю в «Киевстаре»?

— Я придерживаюсь такого принципа: не жалей того, что сделал, потому что это сложно вернуть обратно. Лучше постараться приумножить то, что есть сегодня.

Я уже 15 лет в одном бизнесе, я его знаю от и до, мое имя уже тесно связано с брендом и компанией. Но думаю, что настанет время, когда мне захочется попробовать себя в другой сфере. По большому счету настоящему менеджеру неважно, в какой области работать. Технологию той или иной отрасли до конца вы можете и не знать, вы ее изучите в процессе работы. А вот менеджерским качествам научиться невозможно. У меня первое образование — история КПСС, из нас готовили будущих партийных работников. Когда я начал заниматься телекоммуникациями, я понимал, что мне не хватает знаний. Самая лучшая школа у нас Одесская академия связи. Уже имея первое высшее образование, я поступил туда на третий курс заочно и закончил ее с отличием, затем защитил диссертацию «Экономика связи».

— Насколько серьезно вы сейчас рассматриваете смену сферы деятельности?

— Контракт мой заканчивается в конце этого года. Решать акционерам. Если мне предложат остаться на этой должности, наверное, я останусь. До этого я ни разу не проходил объединения активов, поэтому мне будет самому интересно посмотреть, смогу ли я это сделать правильно. Если же решение акционеров будет другое — буду искать себе применение в другой отрасли.

— Какое у вас хобби?

— Я безумно люблю французские вина, я собираю и пью их. У меня есть свой погреб, в котором 1900 бутылок. В основном это большая шестерка великих вин Франции. Самое старшее вино у меня с 1966 г. Также есть уникальная коллекция коньяков, некоторые из них я покупал на аукционе. Есть коньяк, который был закрыт в 1801 г. в честь прихода на престол Александра I и разлит только в 2004 г. — все это время он хранился в бочке. Очень старый виски, порто.

Мое второе хобби — рыбалка. Я очень люблю глубоководную рыбалку, мой личный рекорд — рыба-парус 2,75 м длиной. Тунцы, голубые марлины где-то под 100 кг. Также люблю рыбалку здесь у нас. У меня есть озеро, в нем водится 12 видов рыб — осетрина, форель, угорь и т. д. Я на рыбалке расслабляюсь, вода меня успокаивает. Кроме того, это азарт, смена направления мыслей.
_http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/260766/my_vse_delaem_myagko_i_nezametno_igor_litovchenko_ prezident